Про Набокова:
Apr. 26th, 2009 03:46 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
http://vnst.livejournal.com/142979.html
Мне кстати кажется что ближайший аналог Набокову - Кафка, и вот почему,
у меня с героями Набокова ассоциация обычно - с жителями Луны, по Мюнхаузену, которые рождаются готовыми - ну там слесарь или писатель, сразу проф-ориентированные.
Вот и у Набокова мне кажется напрочь отсутствуют циклы гнозиса - рождение-рост-смерть,
восхождение-грехопадение, развилка судьбы и так далее, т.е. герои такие готовые машины, или даже шахматные фигуры, которые движутся по неким правилам.
Исчерпание сюжета, как исчерпание шахматной партии, исчерпаность комбинаторики.
Кафка похож - с неким отличием впрочем - там герой попадает в контекст некой Машины - которая не считает его живым: или контекст жука, или контекст ожидания казни.
Мне даже сильная оппозиция Набокова Фрейду - кажется как некая оппозиция гнозису и мифологии,
ведь всякая мифология строится вокруг рождения и смерти, а Набоков кажется этого не любит.
Фрейд - мифологичен (возможно я тут очень сильно ошибаюсь) - даже если и вплетен в миф рационализированной цивилизации.
Не думаю что моя некая неприязнь к Набокову из-за сословной разницы,хотя может у аристократов и есть некая социальная детерминированность слоя и возможных ходов в жизни.
Мне кстати кажется что ближайший аналог Набокову - Кафка, и вот почему,
у меня с героями Набокова ассоциация обычно - с жителями Луны, по Мюнхаузену, которые рождаются готовыми - ну там слесарь или писатель, сразу проф-ориентированные.
Вот и у Набокова мне кажется напрочь отсутствуют циклы гнозиса - рождение-рост-смерть,
восхождение-грехопадение, развилка судьбы и так далее, т.е. герои такие готовые машины, или даже шахматные фигуры, которые движутся по неким правилам.
Исчерпание сюжета, как исчерпание шахматной партии, исчерпаность комбинаторики.
Кафка похож - с неким отличием впрочем - там герой попадает в контекст некой Машины - которая не считает его живым: или контекст жука, или контекст ожидания казни.
Мне даже сильная оппозиция Набокова Фрейду - кажется как некая оппозиция гнозису и мифологии,
ведь всякая мифология строится вокруг рождения и смерти, а Набоков кажется этого не любит.
Фрейд - мифологичен (возможно я тут очень сильно ошибаюсь) - даже если и вплетен в миф рационализированной цивилизации.
Не думаю что моя некая неприязнь к Набокову из-за сословной разницы,хотя может у аристократов и есть некая социальная детерминированность слоя и возможных ходов в жизни.
no subject
Date: 2009-04-26 02:23 pm (UTC)Кафка все-таки больше в точку попадает описаниями. А Набоков пишет ни о чем.
no subject
Date: 2009-04-26 02:51 pm (UTC)то, что у героя должно всё это быть - во многом повествовательный штамп, не очень давний, кстати) То есть притом, что и грехопадений, и восхождений набоковские герои претерпевают великое множество, обусловлены эти перипетии не моральным или каким-нибудь ещё простецким выбором, и уж тем более не "психологичностью")) Его персонажи действуют в мире, где очевидные законы - только игра, а играющий (автор) скрыт, но именно он даёт жизнь этому всё же не механизму, а организму; и некоторым героям - обычно, при обстоятельствах катастрофических - удаётся на мгновение заглянуть за изнанку бытия.
Проза Набокова - это искусство надежды.
И набоковский миф совершенно иной, нежели, скажем, у Кафки. Он не архаичен ни в малейшей степени. Это, скорее, некий аналог нью-эйджа)
no subject
Date: 2009-04-27 12:47 pm (UTC)no subject
Кто архаику не любят,
Очень злятся, ну и пусть!
Но зато мы эти песни
Заучили наизусть!!)))
no subject
Date: 2009-04-27 06:13 pm (UTC)no subject
Date: 2009-04-26 02:53 pm (UTC)Вечер страшен, гул жизни затих.
Я беспомощен. Я умираю
от слепых наплываний твоих.
Тот, кто вольно отчизну покинул,
волен выть на вершинах о ней,
но теперь я спустился в долину,
и теперь приближаться не смей.
Навсегда я готов затаиться
и без имени жить. Я готов,
чтоб с тобой и во снах не сходиться,
отказаться от всяческих снов;
обескровить себя, искалечить,
не касаться любимейших книг,
променять на любое наречье
всё, что есть у меня, - мой язык.
Но зато, о Россия, сквозь слёзы,
сквозь траву двух несмежных могил,
сквозь дрожащие пятна берёзы,
сквозь всё то, чем я смолоду жил,
дорогими слепыми глазами
не смотри на меня, пожалей,
не ищи в этой угольной яме,
не нащупывай жизни моей!
Ибо годы прошли и столетья,
и за горе, за муку, за стыд, -
поздно, поздно! - никто не ответит,
и душа никому не простит.
1939, Париж