Еще немного о Толстом.

Мне кажется что Толстой попал в плен литературной формы - которая требует завершенности.

Читатель знакомится с героями - сближается - живет поступью произведения - а потом роман кончается - и читатель опять превращается в стороннего наблюдателя.

Это по сути как развод - возвращаться мыслью к прошлому можно - но это то прошлое - чья ветка не доросла до настоящего.Ведь нет у романа продолжения.

Привычка к чтению - как мне кажется - дает привычку мыслить в законченной форме - как будто всякий человек - о котором ты мыслишь - для тебя в прошлом - или умер. Т.е. как некролог такой в мозгах - на всякого человека заготовлен текст некролога.

Так вот литература - создала такой стереотип мышления.

Дело в том - что мне кажется здравым избегать "конечного" суждения о человеке. Конечное суждение - как бы задвигает того кого "судишь" - в прошлое. В то время как на самом деле надо все время стараться поддерживать связь с живым человеком - питать интерес. В то время как анализ имеет свойство - делать то что было интересно - понятым - и неинтересным. Попонимал человека - и оставил - бросил.

Так вот литература - живет исчерпанностью интереса.

А религия живет - постоянным и жгучим интересом. Даже смерть - это не точка где все кончается. Смерти нет - есть переход земного сюжета - в загробную жизнь -смерть не ставит точки.

Литература - и наука кстати - это зачастую стремление к точке. Т.е. ученому или литератору хочется так сказать - чтоб ничего более сказать не оставалось. Это стремление везде сказать последним свое слово.

Для христианина - последнее слово - это Суд. И явно не за человеком.

Поэтому мне кажется - что в корне литература - анти-религиозна - и человек особо талантливый к литературе - имеет шанс попасться в этот синтаксис закрытых вопросов.

Еще немного о Толстом.

Мне кажется что Толстой попал в плен литературной формы - которая требует завершенности.

Читатель знакомится с героями - сближается - живет поступью произведения - а потом роман кончается - и читатель опять превращается в стороннего наблюдателя.

Это по сути как развод - возвращаться мыслью к прошлому можно - но это то прошлое - чья ветка не доросла до настоящего.Ведь нет у романа продолжения.

Привычка к чтению - как мне кажется - дает привычку мыслить в законченной форме - как будто всякий человек - о котором ты мыслишь - для тебя в прошлом - или умер. Т.е. как некролог такой в мозгах - на всякого человека заготовлен текст некролога.

Так вот литература - создала такой стереотип мышления.

Дело в том - что мне кажется здравым избегать "конечного" суждения о человеке. Конечное суждение - как бы задвигает того кого "судишь" - в прошлое. В то время как на самом деле надо все время стараться поддерживать связь с живым человеком - питать интерес. В то время как анализ имеет свойство - делать то что было интересно - понятым - и неинтересным. Попонимал человека - и оставил - бросил.

Так вот литература - живет исчерпанностью интереса.

А религия живет - постоянным и жгучим интересом. Даже смерть - это не точка где все кончается. Смерти нет - есть переход земного сюжета - в загробную жизнь -смерть не ставит точки.

Литература - и наука кстати - это зачастую стремление к точке. Т.е. ученому или литератору хочется так сказать - чтоб ничего более сказать не оставалось. Это стремление везде сказать последним свое слово.

Для христианина - последнее слово - это Суд. И явно не за человеком.

Поэтому мне кажется - что в корне литература - анти-религиозна - и человек особо талантливый к литературе - имеет шанс попасться в этот синтаксис закрытых вопросов.