aleatorius (
aleatorius) wrote2013-03-17 11:22 am
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
в продолжение
статус Набокова среди интеллигенции по видимому получается дихотомически как противопоставление "гуманистической традиции русской литературы 19го века",
а именно - Набоков стал писать о себе любимом и о своем сословии,
ну собственно о чем ему еще было писать-то за границей.
А в СССР получилась мода на западный тип эгоистического писания:
ведь в СССР всем писателям и киношникaм приходилось работать в гуманистическом русле, на широкий соцзаказ - то видно подпольно надо было желать писать о круге себе любимых.
Ну кстати в "Зависти" Олеши нечто подобное есть - свое это асоциальное, психопатологичное, аутичное, с инцестом и так далее - и свое противопоставляется социальному гуманизму и соцзаказу, физическому здравию, нормам ГТО и так далее.
И сидящим в редакциях все же приходилось вести колонку по письмам ненавидимых читателей, а не как изображает в мечтах Ольшанский
а чиновникам советским надо было в русле социальной догматики иногда что то делать для народа.
Ну а потом в конце 80х все от обязательств отказались и начали жить в угоду своего сословного эгоизма. Забавно что поэт сословного эгоизма Ольшанский ругается на эти дела, видно грызет его некое чувство противоречия внутри. Да и его сословие уже сдает позиции (родовую советскую ренту исчерпали - и я думаю это основной источник беспокойства).
А сам проект "Русская жизнь" оказался эклектичным, т.е. по привычному руслу соцзаказа или русской литературы они писали о русской жизни, но по сорокински переворачивая наизнанку (т.е. выходила пародия на классический гуманизм)
ну а для себя писали о своей даче и каких культурных анекдотах, тоже выходило кстати как пародия, учитывая скандал с паперной.
а именно - Набоков стал писать о себе любимом и о своем сословии,
ну собственно о чем ему еще было писать-то за границей.
А в СССР получилась мода на западный тип эгоистического писания:
ведь в СССР всем писателям и киношникaм приходилось работать в гуманистическом русле, на широкий соцзаказ - то видно подпольно надо было желать писать о круге себе любимых.
Ну кстати в "Зависти" Олеши нечто подобное есть - свое это асоциальное, психопатологичное, аутичное, с инцестом и так далее - и свое противопоставляется социальному гуманизму и соцзаказу, физическому здравию, нормам ГТО и так далее.
И сидящим в редакциях все же приходилось вести колонку по письмам ненавидимых читателей, а не как изображает в мечтах Ольшанский
а чиновникам советским надо было в русле социальной догматики иногда что то делать для народа.
Ну а потом в конце 80х все от обязательств отказались и начали жить в угоду своего сословного эгоизма. Забавно что поэт сословного эгоизма Ольшанский ругается на эти дела, видно грызет его некое чувство противоречия внутри. Да и его сословие уже сдает позиции (родовую советскую ренту исчерпали - и я думаю это основной источник беспокойства).
А сам проект "Русская жизнь" оказался эклектичным, т.е. по привычному руслу соцзаказа или русской литературы они писали о русской жизни, но по сорокински переворачивая наизнанку (т.е. выходила пародия на классический гуманизм)
ну а для себя писали о своей даче и каких культурных анекдотах, тоже выходило кстати как пародия, учитывая скандал с паперной.
no subject
no subject
интровертность как запрещенное, а социальное как единственно возможное,
отсюда всякие фиги в кармане, писать в стол и так далее.
другое дело что пора бы перестать жть реакцией
no subject
no subject
no subject
дабы не быть проектом Сноб надо добавить русской гуманистической традиции,
но это выходит скорее как карго культ, и выглядит смешно.
но с другой стороны Ольшанский и есть эклектика, промеж сноба и гуманизмом, и в принципе почва тут есть интересная.
no subject
no subject
Авторы-стилисты
...Встал рано: не спалось. Всю ночь в виске билась жилка. Губы шептали непонятное: «Стрижено - брито, стрижено - брито...»
Ходил по хоромам. У притолок низких забывал нагибаться. Шишку набил. Зван был лекарь-немец, клал примочку.
Рынды и стольники вскакивали при приближении царя. Забавляло это, но хотелось иного, терпкого.
Зашел в Грановитую палату. Посидел на троне. Примерился, как завтра будет принимать аглицкого посла. Улыбнулся - вспомнилось: бурчало в животе у кесарского легата на той неделе - во время представления же.
С трона слез. Вздохнул. Велел позвать сына - царевича Ивана.
Вяло кинул жезл. Оглянулся нехотя: царевич на полу. Алое пятно. Почему? Пятно растет...
http://www.rusf.ru/ao/ao-10/main/ardov.html
Конечно, напрямую к Набокову это не отнести, стиль отличается. Но собственная персона у него тоже какая-то прохладная по-своему...