ой

brother2: "Звёзды Голливуда в аду попадают на съёмочную площадку бесконечного малобюджетного сериала про повседневную жизнь китайской фабрики."

ой

brother2: "Звёзды Голливуда в аду попадают на съёмочную площадку бесконечного малобюджетного сериала про повседневную жизнь китайской фабрики."

Про сомнамбул.

Розанов писал как-то в таком русле - что Пушкин был поэт жизни - а Лермонтов и Гоголь - поэты сна. Что Пушкин делает жизнь гармоничнее - после него культура стала стройнее - но ничего нового с Пушкиным как бы и не пришло. Через Гоголя же - типа что-то новое пришло - из некого небытия - из сна.
Живописует Лермонтов какойто фантастический пейзаж - какую-то неведомую реку - а это оказывается Нева - и малоросский пейзаж Гоголя - нельзя встретить в жизни.
Их - как сомнамбул - жизнь не интересует - она лишь дает толчок к блужданиям где-то там - не тут.

В то время как Пушкин присутствует в жизни. Розанов передает слова Аксакова - что вроде как знал тот Гоголя лет 15 - Гоголь был почти как член семьи - а ведь ничего ему - Аксакову - о Гоголе не известно - типа был он у них - и не был одновременно.

Про сомнамбул.

Розанов писал как-то в таком русле - что Пушкин был поэт жизни - а Лермонтов и Гоголь - поэты сна. Что Пушкин делает жизнь гармоничнее - после него культура стала стройнее - но ничего нового с Пушкиным как бы и не пришло. Через Гоголя же - типа что-то новое пришло - из некого небытия - из сна.
Живописует Лермонтов какойто фантастический пейзаж - какую-то неведомую реку - а это оказывается Нева - и малоросский пейзаж Гоголя - нельзя встретить в жизни.
Их - как сомнамбул - жизнь не интересует - она лишь дает толчок к блужданиям где-то там - не тут.

В то время как Пушкин присутствует в жизни. Розанов передает слова Аксакова - что вроде как знал тот Гоголя лет 15 - Гоголь был почти как член семьи - а ведь ничего ему - Аксакову - о Гоголе не известно - типа был он у них - и не был одновременно.

(no subject)

Вообще ход характеристики данной Розановым очень интересный. Вот например женолюбие Пушкина - можно интерпретировать как желание спознаться со всем в мире - этакий языческий безудержанный брак с жизнью.
Гоголь с Лермонтовым - до какой-то степени характеризуют монотеизм и моногамность - в жизни если их что и интересует - так только свои события. И даже река Нева - которая вроде как река для каждого - почему-то оказывается рекой именно Лермонтова - и никого еще. И узнать не возможно.

И если у Пушкина важно узнавание родной всем красоты - то поэт-сомнамбула пишет только о своем.

Что забавно - получается Пушкин со всеми породнился - и потому и пишет как всехний родственник.

(no subject)

Вообще ход характеристики данной Розановым очень интересный. Вот например женолюбие Пушкина - можно интерпретировать как желание спознаться со всем в мире - этакий языческий безудержанный брак с жизнью.
Гоголь с Лермонтовым - до какой-то степени характеризуют монотеизм и моногамность - в жизни если их что и интересует - так только свои события. И даже река Нева - которая вроде как река для каждого - почему-то оказывается рекой именно Лермонтова - и никого еще. И узнать не возможно.

И если у Пушкина важно узнавание родной всем красоты - то поэт-сомнамбула пишет только о своем.

Что забавно - получается Пушкин со всеми породнился - и потому и пишет как всехний родственник.

(no subject)

Установление родства кстати - это момент важный - если думать о культах и культурах.
Человек скажем родовой - живет в рамках родства заданного при рождении - породнится же с иным - можно только в браке - где два рода сходятся.

Любой культ - который изначально над-личностен и вне-родовой - это возможность устанавливания иных видов родства. Оргиастичность - этакое "все со всеми" - или совместное распитие или наркотическое какое действо - это преодоление инерционности только родового строительства.
Что кстати у Розанова присутствовало как принцип Священной Проституции - этакий половой выход за пределы лишь родового домостроительства - превнесением чужого семени в семью.

Т.е. любая культура - любой Культ - наверное можно характеризоваться как устанавливаются вне-родовые степени родства. Распитие одной чаши - братья по крови - молочные братья и так далее.

У Искандера был приведен занятный обычай у абхазцев - про то как дети знати - в грудном возрасте отдавались лет до 7 - в крестьянские семьи - и получалось что князь и крестьянин (разные по крови) могли оказаться братьсями по молоку - тем самым сословность не носила изолирующий смысл - и соединялись молоком матери.

В христианстве - соединительной тканью является Кровь Христова - испиваемая всей общиной при причастии.

(no subject)

Установление родства кстати - это момент важный - если думать о культах и культурах.
Человек скажем родовой - живет в рамках родства заданного при рождении - породнится же с иным - можно только в браке - где два рода сходятся.

Любой культ - который изначально над-личностен и вне-родовой - это возможность устанавливания иных видов родства. Оргиастичность - этакое "все со всеми" - или совместное распитие или наркотическое какое действо - это преодоление инерционности только родового строительства.
Что кстати у Розанова присутствовало как принцип Священной Проституции - этакий половой выход за пределы лишь родового домостроительства - превнесением чужого семени в семью.

Т.е. любая культура - любой Культ - наверное можно характеризоваться как устанавливаются вне-родовые степени родства. Распитие одной чаши - братья по крови - молочные братья и так далее.

У Искандера был приведен занятный обычай у абхазцев - про то как дети знати - в грудном возрасте отдавались лет до 7 - в крестьянские семьи - и получалось что князь и крестьянин (разные по крови) могли оказаться братьсями по молоку - тем самым сословность не носила изолирующий смысл - и соединялись молоком матери.

В христианстве - соединительной тканью является Кровь Христова - испиваемая всей общиной при причастии.

(no subject)

И родство - не является мечтательной фикцией - а является реально действующим фактором в истории. Это родство специально уплотняют - делают более тактильным - как родство царей например.

Родство - как предпосылка - как потенция некой коррелированности событий в будущем - и тем самым событиям дается русло - концентрация.
Братья по крови - соединяя судьбы - тем самым обязуются бороться против разьединяющих факторов (этакой энтропии).

Вроде как ничего не видно - а уже что то началось - когда обозначилось ритуалом родство. Родство проявляется не сразу.

(no subject)

И родство - не является мечтательной фикцией - а является реально действующим фактором в истории. Это родство специально уплотняют - делают более тактильным - как родство царей например.

Родство - как предпосылка - как потенция некой коррелированности событий в будущем - и тем самым событиям дается русло - концентрация.
Братья по крови - соединяя судьбы - тем самым обязуются бороться против разьединяющих факторов (этакой энтропии).

Вроде как ничего не видно - а уже что то началось - когда обозначилось ритуалом родство. Родство проявляется не сразу.

Эротичность и родство.

Вскормленность общим молоком - это ведь очень и очень телесно и плотно - тут никакой нету разреженность занебесных фантазий идеалистов.
Думаю можно сказать - что породниться - это принять другого - в тело своей судьбы - и в свое тело.
Здесь есть - по Розанову - телесное принятие и телесное приятие. Человека принимаешь в дом целиком - а не только его мысли на отвлеченные темы - это и есть родство.

Формы же "идеализма" - предусматривает совершенно внетелесное родство - безо всякого воплощения. Что в конечном итоге оборачивается отвращением к телу вовсе. И не только к телу - но и к любым формам во-площения.
Романтики там - мечатющие о Прекрасной Даме - или философы-экзистенцианалисты - одинаково презирают реальные телесные воплощения "небесных истин".

И Розанов считал что христианство отвратило человека от плоти - хотя в центре христианства - воплощеный Бог. (Для Розанова же скорее более характерным являлись христианские секты - в которых Христос вообшее не воспринимается как воплощенный - а скорее как некий мираж в человекоподобной форме).

Родство - раньше - было радостно. Сейчас же - человек скорее бежит родства - и замкнут только на себя - родственники - рассматриваются зачастую как самые неприятные люди. Родственность не радостна - а отвратительна.

Идеалист и метафизик - даже спускаясь в плотные слои бытия - как пол - остается так же абстрактен как и в своих "высших мыслях" - и соединяется в половом акте с манекенами - даже если с живым человеком в постели. Не встреча - а какая то имитация встречи.

Человек избегает человека - и потому скорее держится неких штампов - в постели порнографических ритуалов - на парти - штампованных диалогов - только бы не проскользнуло что-нибудь человеческого - ибо вне штампов - кажется нету жизни.

Эротичность и родство.

Вскормленность общим молоком - это ведь очень и очень телесно и плотно - тут никакой нету разреженность занебесных фантазий идеалистов.
Думаю можно сказать - что породниться - это принять другого - в тело своей судьбы - и в свое тело.
Здесь есть - по Розанову - телесное принятие и телесное приятие. Человека принимаешь в дом целиком - а не только его мысли на отвлеченные темы - это и есть родство.

Формы же "идеализма" - предусматривает совершенно внетелесное родство - безо всякого воплощения. Что в конечном итоге оборачивается отвращением к телу вовсе. И не только к телу - но и к любым формам во-площения.
Романтики там - мечатющие о Прекрасной Даме - или философы-экзистенцианалисты - одинаково презирают реальные телесные воплощения "небесных истин".

И Розанов считал что христианство отвратило человека от плоти - хотя в центре христианства - воплощеный Бог. (Для Розанова же скорее более характерным являлись христианские секты - в которых Христос вообшее не воспринимается как воплощенный - а скорее как некий мираж в человекоподобной форме).

Родство - раньше - было радостно. Сейчас же - человек скорее бежит родства - и замкнут только на себя - родственники - рассматриваются зачастую как самые неприятные люди. Родственность не радостна - а отвратительна.

Идеалист и метафизик - даже спускаясь в плотные слои бытия - как пол - остается так же абстрактен как и в своих "высших мыслях" - и соединяется в половом акте с манекенами - даже если с живым человеком в постели. Не встреча - а какая то имитация встречи.

Человек избегает человека - и потому скорее держится неких штампов - в постели порнографических ритуалов - на парти - штампованных диалогов - только бы не проскользнуло что-нибудь человеческого - ибо вне штампов - кажется нету жизни.